Пишет Гость:

17.01.2016 в 15:54

Не люди, а мужчины.

кстати, да, не видела ни разу девушку/женщину, которая бы плевалась на асфальт,
кто первый вообще это сделал? откуда это пошло???

URL комментария

Пишет Гость:

17.01.2016 в 15:57

Был один мужик 40000 лет назад примерно на территории нынешней Кении. Он первый плюнул.

URL комментария

@темы: Чисто поржать, Цитата

---

Божественный ветер

Йоджи вдруг отчётливо понял, что мучающие его вопросы слишком сложны, а порция джин-тоника ничтожно мала для такого вечера.

– Коллега, – сказал ему Шульдих. – Мне кажется, на один из ваших вопросов я могу ответить с уверенностью.

Йоджи поднял на него взгляд.

– Вы никогда не научитесь, – серьёзно сказал Шульдих.

– В смысле? – не понял Йоджи.

– Я думал, вам нужен фидбэк, – объяснил Шульдих. – Или ваша татуировка – это риторический вопрос?


Ами, Ами, ты меня убиваешь. Ну нахрена им Айя?
Айм сорри, оф кос. Шипперство - это святое.

@темы: OTP, WK, Цитата

---

Немножко меня в тебе

Еще рывок. Снова боль.
- Черт, - прошептал Шульдих. – Не получается.
Он отпустил Йоджи, и тот сел на кровати, взволнованно дергая себя за рыжие волосы.
- Ты не можешь этого сделать, да? – тихо спросил он. Какая-то часть его была готова к этому с самого начала.
«Наверно, это не худший способ умереть».
На его собственном лице отразилась яростная решимость.
- Могу, - прорычал Шульдих тоном, не допускающим возражений. Он, в свою очередь, запустил руку в волосы Йоджи, задумчиво покусывая губы.
- Мы должны еще сблизиться, - пробормотал он. – Но как?
Кен смущенно прочистил горло. Шульдих и Йоджи обернулись.
- Ну... хм... – начал Кен, краснея и запинаясь. – Вы могли бы попробовать... знаете... по-настоящему сблизиться...
Шульдих приподнял золотистую бровь, взглянув на Йоджи.
- О, нет, - решительно сказал тот. – Ни в коем случае. Никогда. Исключено.
Шульдих нахмурился.
- Неужели это хуже смерти, Кудо? – спокойно спросил он.
- Возможно, - отрезал Йоджи, сжав кулаки. Это действительно могло быть хуже смерти. Потому что если... Вздрогнув, он отогнал нелепую мысль. – Только в самом крайнем случае.
Шульдих пожал плечами и повернулся к Кену:
- Извини, Кенкен, не пойдет. Это была хорошая идея, но Йоджи слишком упертый в отрицании своей сексуальности.
- Я не упертый! – взорвался Йоджи, снова залившись краской. – Я абсолютно гетеросексуален! Это у тебя отклонения, а не у меня...
- Знаешь, Йоджи-кун, теперь ты и Кена оскорбляешь, - негромко заметил Шульдих.
«О черт, я и забыл...»
- Ээ, прости, Кен, я не имел в виду... Ты не с отклонениями, я просто...
- Забудь, Йоджи, - пробурчал Кен. – Я знаю, что ты имел в виду, а чего не имел. Но... если это единственная возможность вернуть тебя, не мог бы ты просто... Ну, может, попробуете поцеловаться, или что-нибудь такое? Вдруг этого окажется достаточно? – с надеждой предложил он.
Йоджи взглянул в его искренние, умоляющие глаза, и понял. «Он действительно хочет вернуть меня. Он... скучает по мне, он опасался, что я исчез навсегда, а теперь я тяну с этим только потому, что боюсь поцеловаться с парнем...
Нет, - признался он себе. - Дело не в этом. Я не боюсь поцеловаться с парнем. Я уже пробовал пару раз, когда был очень пьян. Не такое уж это большое дело. Я боюсь... Я боюсь поцеловать Шу. Я боюсь оказаться еще ближе к нему, чем уже есть. Он мой враг, я должен буду сражаться с ним, ненавидеть его, постараться убить его... А это уже почти невозможно. Если мы окажемся еще ближе...
Даже если я снова окажусь в своем теле, я уже никогда не буду свободен от него.»
«Ты думаешь, для меня это не так, Кудо?»
Йоджи заглянул в собственные зеленые глаза, в которых светился до боли знакомый ему разум.
- Да, - с горечью прошептал он. – Да, я и правда думаю, что для тебя всё не так, и именно потому... это нечестно.
Шульдих молча, без выражения смотрел на него.
«В любви и на войне все честно, Кудо», - наконец, ровно заметил он.
«А это что?», - спросил Йоджи.
- Ты так сопротивляешься – должно быть, это война, - тихо ответил Шульдих.

Тваюмать. Я реву.
Аое, что ты сделала со мной

@темы: OTP, WK, Something Me In You, Цитата

---

Про абьюз в "Тиране, который влюбился"))

Пишет Гость:

12.01.2016 в 11:37

Да впрочем, я и в Тиране ужас-ужас абьюза в упор не вижу. Но тут дьявол в деталях. Там выше обсуждали, но я все пропустила. Короч, в Тиране Шуичи сам всех кошмарит и абьюзит только в путь и я как-то не виню Моринагу. Если долго бегать в грозу без громоотвода, в один прекрасный момент тебя таки жахнет. Когда ты знаешь, что человек в тебя влюблен, постоянно пользуешься этим его отношением к себе, при этом любишь поразглагольствовать, что такие как он больные извращенцы блабла, однако частенько позволяешь себе припираться к нему домой и напиваться там до бесчувствия, валяться во всяких видах, кладя хуй на его чувства. Я абсолютно ненавижу рейп с использованием силы или власти, соцположения там, но пользование удачными обстоятельствами и соблазнение равного мне норм. У Шуичи были возможности сопротивляться, были возможности порвать отношения полностью, да хоть заяву на него написать при желании, - он ими не воспользовался и не потому, что на него как-то надавили, к чему-то принудили силой или властью. Наоборот, это у него была власть над Моринагой, так-то, он же его начальником по сути был. Травму, насколько можно судить, ему это не нанесло, злился он в основном из-за своей гомофобности, что сочувствия не вызывает, а не "мой мир сломан, я теперь грязный, пойду покончу с собой". Афродизиак он выжрал сам (в результате ведения себя хамским образом, например, за такое нормальные люди, а не тряпки типа Моринаги, выгоняют из гостей нахуй и более не зовут). На отношения согласился сам, мог бы и не. Из Моринаги так-то абьюзер как из говна палка, он об себя много лет позволял ноги вытирать, пока его чаша терпения переполнилась. Он совершенно мягкий, добрый чувак на грани бесхарактерности, только под многолетним воздействием хуичиного хуевого характера у него наконец прорезался какой-то хребет.

URL комментария

Пишет Гость:

12.01.2016 в 11:44

хуичиного

То есть шуичиного. Все по Фрейду

URL комментария

@темы: KSB, Цитата

---

Очень весело провела ночь. Вчера в запале перечитала Агентство "Эдельвейс" и потом сочиняла день рожденья Карабаса Кроуфорда.
Как сложить пять тел в одной постели, чтобы было нетривиально и никто не ушел обиженным.
И Кроуфорд снизу
Все-таки ОТ5 - это отдельная трава.
И еще очень интересно обдумывать отношения Йоджи и Шульдиха в условиях "все со всеми", если у них таки любовь.

@темы: OTP, Чисто поржать, WK, OT5

---

Сам себя не похвалишь...

Огосподи
Перечитала два раза, ужасно понравилось)
Какие же они ахуенные!
Мне кажется, сейчас я так уже не умею.

@темы: OTP, WK, ИМХО, Ссылки

---

Пишет Гость:

09.01.2016 в 18:45

Случайно переслали начальнику порноарт?

Подруга бетила на работе мой фик с нцой и случайно отправила кусок с правками в аську не мне, а начальнику. Там еще был комментарий что-то типа "Окстись, какая еще бархатная дырочка!"
Ничего, начальник норм среагировал. Ходил потом долго очень задумчивый и в конце концов сказал: "Надо же, какие, оказывается, у геев бывают романтичные отношения".

URL комментария

@темы: Пидорги заполонили планету, Цитата

---

Еще в коллекцию :D

Мы с женой решили попробовать мжм. Никто никого не уговаривал, "третьего" подбирали вместе, подготовились тщательно. Сам я мужиками не интересовался никогда, но в процессе увлеклись. Секс прошел отлично, все остались довольны, перед уходом он тайком сунул мне бумажку с телефоном (до этого мы связывались через сайт). Я ее так и не выкинул, а через пару дней окончательно понял, что хочу продолжения. Уже без жены. КМП, пока не сорвался. (с)

@темы: Чисто поржать, Пидорги заполонили планету, Цитата

---

Малыш опасен и пр.

Поддавшись безумному порыву, перечитала "Малыш опасен".
Несмотря на обилие заместительных и прочую лажу переводчика - а местами, чо уш там, и автора - фик, как выяснилось, по-прежнему ламповый, кинковый и вообще мимими. А еще там совершенно прекрасный Ая - умный, чуткий, открытый, самый адекватный из всех этих Вайсс
Только одно меня тревожит.
Вот смотрите: Кен спокойно относился к тому, что Йоджи шляется по девушкам - и это позиционируется автором как недостаток любви. Типа, Кену было всё равно.
А Ае не всё равно, и за свою любовь он требует верности - которую Йоджи с радостью ему обещает. Звучит, может, не очень хорошо - но, на мой взгляд, тут всё честно и ок.
За исключением того факта, что Ая-то - исключительно сверху.
Большие проблемы вижу я
В этом смысле мне оч нравится "И вот мне приснилось" - тамошний Йоджи быстро просек, что он, во-первых, не очень-то натурал, а во-вторых, не совсем топ
Как бы там ни было: от перевода меня не стошнило, так что теперь пойду-таки перечитывать "Гармонику". Ибо хорошо забытое своё приравнивается к чужому, и что там еще диктуют правила выживания в редком фандоме пейринге.

@темы: WK, ИМХО

---

@темы: Музыка, Клипы

---

Сай, я перечитала Zoom.
Семь раз.
Огосподи, за что мне эти двое?!

@темы: OTP, А я сошла с умааа..., WK

---

По случаю очередного прихода - в фандом и вообще - опять наслаждаюсь об эти два любимых клипа))

@темы: WK, Клипы

---

С Новым годом, бгг

Мать твою, Йоджи, чёрт тебя, Кудо - почему каждая вторая песня опять о тебе?
Эта музыка будет вечной

P.S. Не в Обзоры))

@темы: А я сошла с умааа..., WK, Музыка

---

Всё еще Альтернатива

- Это ведь мне ты должен мстить, - интимно прошептал Наги. - Помнишь?

Он подмигнул Айе и резко опустил большой палец, нажимая воображаемую кнопку на торце цилиндра:

- Ба-бах.

И невидимая бомба взорвалась, яростно детонировала у него в голове, сминая все в один мокрый, безобразный ком, раздирая на части его прежнюю жизнь, его заплатанную память, заливая все без разбора яркими потеками красного. Он помнил - он помнил всегда. Шульдих отвел ему глаза, тщательно вымарал лицо Наги из памяти, превратил его в безымянную, чуть заметную серую тень, и Айя даже не пытался разглядеть его получше, никогда не обращал на него внимания... Но там, под слоем телепатских уловок, он помнил все, помнил худенькую руку, сжимающую взрыватель, помнил сосредоточенное, почти вдохновенное выражение на совсем еще детском лице за секунду до взрыва. Помнил, как тот маячил потом у плеча Шульдиха, заинтересованно пялясь на окровавленные голые ноги его сестры, как он выглядел - гордый, довольный хорошо проделанной работой... Мама, папа, Айя...

Йоджи и Кен что-то кричали ему в уши, тянули его за плащ, пытались поднять его на ноги, и, вяло отмахиваясь, он понял, что как-то успел потерять равновесие и упасть на колени. Короткий ворс на ковре мелькал перед его глазами, то уходя из фокуса, то возвращаясь, и пальцы его были судорожно сжаты на сае, а маленький убийца стоял совсем рядом и смотрел на него с холодным исследовательским интересом.

Он мог бы - прямо сейчас, рвануть катану одним движением, и Фарфарелло не успел бы, и сам мальчишка не смог бы ничего сделать...

- Ты это, - обескураженно гудел Фарфарелло с дивана. - Ты совсем уж...

Айя не знал, кому это он и о чем речь, но это было не важно. Он жадно глотал ртом воздух и почти видел, как брызнет кровь, как побелеет хорошенькое угрюмое личико Наги, и клятва его будет исполнена. Такатори мертв, Шульдих обречен, как хорошо, Айя, мы всем, всем отомстили...

Он аккуратно отложил катану, уперся обеими ладонями в ковер и склонился низко-низко, так, что пряди на висках коснулись пола.

- Я прошу вас, Наое-сан, - прохрипел он, стараясь не моргать внезапно ослепшими, мокрыми глазами.

Вот этот эпизод всегда заранее боюсь перечитывать. Это очень сильно и очень-очень страшно. Мне кажется, я бы не смогла.
Не на месте Аи. На месте автора.

@темы: WK, Цитата

---

Агорафобия, 6

You turn it on then you're gone, yeah, you drive me (Ты меня заводишь, а потом уходишь, о да, ты сводишь меня с...) - Aerosmith "Crazy"

- Я ухожу. - Йоджи, одетый для клуба, останавливается в проеме гостиной, прислонившись плечом к стене.
Шульдих что-то читает на диване, лежа на животе и подперев голову обеими руками.
- Мгм, - говорит он, не отрываясь от книги.
- Могу я надеяться, что с тобой всё будет в порядке?
- Мгм.
- И никаких больше… воспалений хитрости, ладно?
Шульдих молча перелистывает страницу.
- Но можешь звонить мне, если станет скучно.
Йоджи надеется, что станет. А еще он почему-то уверен, что Шульдих не позвонит.
- Или лучше пришли сообщение. А то вдруг мне будет неудобно отвечать.
Шульдих откладывает книгу, переворачивается на спину, скрестив руки под головой. “Я вижу, что ты делаешь”, - говорит его взгляд.
“Подыграй мне, - думает Йоджи. - Подскажи. Намекни. Дай мне знать, черт тебя побери”.
Шульдих поднимает руку, качает ладонью с растопыренными пальцами:
- Пока-а.
Йоджи чувствует себя идиотом. Настолько, что это даже не злит, а, скорей, забавляет.
Он садится у Шульдиха в ногах, раскинув руки вдоль спинки дивана.
- Жаль, что я не могу взять тебя с собой.
- Зачем?
- Ну… зачем вообще ходят в клуб?
- Я не знаю. Расскажи мне.
- Развеяться. Музыку послушать.
- Музыку и дома можно. - Шульдих нашаривает пульт, включает музыкальный канал.
- Дома не то. Дома всегда можно, а клуб это… приключение. Ждешь целую неделю. Одеваешься по-особенному.
- Типа вот так? - Он со значением оглядывает Йоджин короткий топ и кожаные брюки с низкой посадкой.
- Что, не в твоем вкусе?
Шульдих кривит губы:
- Очаровательно. Готовность к приключениям просто на лбу написана. Вернее, на лобке.
- Люблю, когда в образе есть четкий посыл, - ухмыляется Йоджи. - Но тебя бы мы одели по-другому.
- Как? - Шульдих поворачивается на бок, подпирает голову локтем. В голосе звучит что-то похожее на заинтересованность.
- Ну, например… - Йоджи, в свою очередь, меряет его оценивающим взглядом. - А что у тебя есть вообще?
Шульдих молча встает с дивана и идет в спальню. Йоджи следует за ним.
Шульдих откатывает в сторону дверь шкафа. Йоджи заглядывает туда - и застывает, удивленно присвистнув.
Шкаф заполнен одеждой, от стены до стены. Длинной колонной, как солдаты в строю, упираясь друг другу в несуществующие затылки, висят разноцветные сорочки, поло, пиджаки. Ниже, вторым рядом - брюки, шарфы, галстуки. Многие - с неснятыми бирками. Это одновременно потрясающе и... жутковато.
Йоджи запускает руки в недра шкафа, перебирает вешалки, трогает ладонью прохладный шелк и мягкий трикотаж, рассматривает эмблемы и логотипы. Армани, Стреллсон, Матиник, Lumen et Umbra…
Сокровища, собранные для использования в какой-то другой жизни.
Чертова усыпальница.
- Надень это. И это. И вот… - Он выбирает тонкую рубашку в сине-зеленых разводах, темно-серые брюки свободного кроя и светлый льняной пиджак со странными асимметричными бортами.
Шульдих насмешливо выгибает бровь, но переодевается, не споря.
Ему идет.
Оказывается, у него охренительно длинные ноги и синие глаза, яркие даже в электрическом свете, и весь он изящный - не мягким изяществом женского тела, а стремительным, нахальным, как струи летнего ливня, как росчерк кометы в ночном небе, как...
Йоджи чувствует себя художником, нечаянно сотворившим шедевр.
- Вроде чего-то не хватает, - придирчиво тянет он.
- Я знаю, чего. - Шульдих достает две пары солнечных очков, цепляет одни ему на переносицу, вторые надевает сам.
- Точно, - кивает Йоджи. - Я думал, дело в обуви - но твой вариант даже лучше.
Из телевизора доносится старая, всем известная рок-баллада.
- Потанцуешь со мной? - Йоджи сдвигает очки на кончик носа, игриво щурится поверх оправы.
Шульдих задумчиво жует губами:
- Я… не уверен, что помню, как это делается.
- Да ладно тебе, чего там помнить? Это же как секс: один раз научишься - уже не забудешь.
Йоджи кладет руки ему на пояс, но тут же, спохватившись, что Шульдиху, наверно, будет удобней вести, поднимает их выше. В тот же самый момент Шульдих тоже пытается положить руки ему на плечи.
Оба прыскают.
- Первый танец - мой, ага? - Йоджи снова обнимает его - чуть ниже талии, там, где она переходит в бедра - легонько покачивает в такт музыке, ведет за собой в тесном пространстве между столом и перегородкой с кроватью.
Поначалу Шульдих немного скован, но быстро приспосабливается; бедра его покачиваются в ленивом чувственном ритме, выражение чуть запрокинутого лица становится почти сонным, губы медленно выпевают:
- I go cra-a-azy, cra-a-azy, baby, I go crazy...
У него неплохой голос - чуть надтреснутый, как после долгого молчания, но все равно приятный.
- You turn it on then you're gone, yeah, you dri-i-ive me, - вторит Йоджи.
- “Drive”, Йоджи, - смеется Шульдих. - Д-р-а-й-в. Не “дорайбу”.
- Отстань. У меня по английскому девяносто три.
Баллада сменяется энергичным попсовым шлягером. Шульдих уходит в гостиную, переключает канал. Йоджи идет следом:
- Давай здесь. Места больше.
Он поворачивает выключатель - теперь комнату освещают только экран телевизора да синие лучи сабвуферов.
Шульдих кладет одну ладонь ему на спину - на голую поясницу между поясом брюк и подолом топа, - второй подхватывает его руку:
- Так умеешь?
- А то.
Быть ведомым - непривычно, и первую минуту Йоджи про себя отсчитывает такт, чтобы не сбиться: “Раз-два-три-четыре…” Но танцы - его конек; ему не требуется много времени, чтобы освоиться.
Пальцы ныряют под край топа, надавливают, перебирают в ритме гитарного соло. Шульдих беззвучно играет мотив, вкрадчивый и томный, как шепот на ухо.
Раз-два-три-четыре...
Йоджи кажется, будто между ними натянута прозрачная леска, прочная, тонкая, как лезвие бритвы, и, если сейчас попытаться разойтись - порез будет до крови.
- Ты классно двигаешься. - Он никогда еще не флиртовал с мужчиной; а впрочем, то искреннее, наивное - примитивное - что лежит в основе любого флирта, вряд ли знает разницу между полами. “Ты мне нравишься. Я тебе нравлюсь? Я хочу тебе нравиться…” - Можно тебя чем-нибудь угостить?
Шульдих презрительно морщит нос:
- Здесь дерьмовый выбор напитков. Свет плохой, акустика ни к черту. Вообще не понимаю, как меня сюда занесло.
- Отстойное место, - соглашается Йоджи. - Поедем со мной: я знаю клуб на Гинзе, где танцуют девушки-андроиды, и бар в Кита, где летают живые бабочки. А потом махнем к океану. Я покажу тебе, как светится вода по ночам.
- Подстелешь свой плащ, чтобы я мог увидеть звезды?
- Да, мой хороший. Всё, что захочешь. И звезды тоже.
Шульдих улыбается; улыбка дрожит, плавится, обжигает.
Йоджи тянется обжечься.
Шульдих раскрывает губы ему навстречу.
Оправы очков клацают, ударяясь друг о друга.
Шульдих отдергивает голову, вскидывает очки на лоб и, с силой хлопнув по стене, зажигает свет. С размаху плюхается на диван:
- Всё, проваливай. Счастливо повеселиться.
You turn it on then you're gone, yeah, you drive me...
Йоджи усаживается рядом.
- Если подумать, - рассудительно говорит он, - ну чего я там не видел? У меня тут отличная музыка и самый сексуальный гайдзин во всем Токио. Никуда я не пойду.
Какое-то время они просто сидят молча.
Потом Шульдих вздыхает, растягивается на спине и кладет голову ему на колени.

- Ваши таблетки, Шульдих-сан.
Шульдих отрывается от монитора, задумчиво смотрит на поднос с лекарствами:
- Можно, я приму их изо рта в рот?
- Да ты затейник. - Йоджи поднимает с подноса длинную голубую пилюлю, осторожно зажимает губами и протягивает ему.
Шульдих берет ее, превращая соприкосновение в поцелуй. Губы у него одновременно жесткие и податливые. Жадные. Щедрые.
Когда исчезает последняя таблетка, Йоджи посылает короткое, как телеграмма, сообщение - изо рта в рот:
- Я. Тебя. Трахну.
- Окей, бэби, - ухмыляется Шульдих. - Без проблем.
- В постель, - командует Йоджи. - Смазка где?
- Под подушкой.
Они раздеваются - быстро, почти деловито - помогая друг другу. Шульдих откидывается на спину. Йоджи целует его в щеку, нос, подбородок, ему так хочется быть нежным, так хочется делиться, отдавать, согревать… Шульдих вздрагивает, жмурится, как от солнца, нервно дергает ртом.
- Давай уже…
- Не гони.
Йоджи выпрямляется и, подхватив его под колени, сгибает, раздвигает ноги. Завороженно рассматривает открывшийся вид.
Вот, значит, как сам он выглядит со стороны.
Шульдих проводит языком по губам, глядя на него из-под ресниц:
- Нравится?
- Да. - Он встряхивает головой, будто очнувшись.
Хватит пялиться, Йоджи, это ненормально.
В этом есть что-то от нарциссизма.
Он выдавливает смазку на ладонь, размазывает по пальцам и, нащупав тесный горячий вход, плавно вталкивает палец внутрь.
В следующую минуту он лежит на полу, ошеломленно хлопая глазами. Затылок гудит - похоже, приземление было жестким.
Патлатая голова свешивается с кровати:
- Ты в порядке?
- Твою мать, - говорит Йоджи. - Так меня еще не отшивали.
Он поднимается, крепко растирая плечо. Хорошо хоть, что удар пришелся сюда, а не в лицо.
Всегда может быть хуже.
- Прости. Я не нарочно. Рефлекс какой-то дурацкий…
- Зашибись у тебя рефлексы.
Шульдих протягивает ему руку, помогая залезть обратно.
- Давай попробуем еще раз.
Помедлив, Йоджи кивает:
- Ладно. Только повернись на живот.
Шульдих переворачивается, утыкается лицом в подушку. Йоджи собирает в горсть рассыпавшиеся по спине волосы, открывая загривок и острые лопатки. Разминает напряженные плечи, выжидая, пока волна возбуждения опять подхватит их обоих.
- Ш-ш-ш, расслабься. Это я.
Он прослеживает ладонью изгиб позвоночника, гладит ягодицы, сжимает, разводит их в стороны...
Шульдих вскидывается на дыбы и бьет локтем с разворота - неуклюже, но беспощадно.
Йоджи откатывается в изножье кровати, откашливается, пытаясь восстановить дыхание.
- Я понял, - говорит он. - Трахаться с тобой - больно по умолчанию. Неважно, сверху ты или снизу.
Шульдих вскакивает с постели и начинает кружить по комнате, взволнованно покусывая ногти:
- Смешно. Да? Черт… Вот это уже просто смешно!
Потом оборачивается, глаза его горят решимостью:
- Давай еще. Ты можешь держать меня крепче?
- Могу, наверно, - говорит Йоджи. - Но не буду. Прости. Трахать человека, который явно этого не хочет…
- Я, блядь, хочу! - орет Шульдих.
Йоджи морщится:
- Сядь, пожалуйста. Не мельтеши.
Шульдих возвращается на кровать, усаживается лицом к стене, подтянув колени к груди. Йоджи хочет обнять его, поцеловать куда-нибудь в ухо или висок, нашептать что-нибудь ласковое, успокаивающее - но внутреннее чутье подсказывает, что в такой ситуации утешать Шульдиха, как девушку будет немного… неправильно.
Он придвигается ближе, прислоняется спиной к спине, бессознательно копируя позу.
- Можно, я задам тебе бестактный вопрос?
Шульдих фыркает и - Йоджи не видит, но уверен - закатывает глаза:
- Парень из параллельного класса школы. Еще один… сосед по комнате, в общем. И Рёцу. Все снизу. Всех всё устраивало.
- Стало быть, никакого... негативного опыта?
- Никакого вообще.
- Охренеть, - говорит Йоджи. - А почему?
- Не хотелось, - коротко отвечает Шульдих.
- А теперь-то чего?
- Твоя была идея.
- Ну объяснил бы, что ты не по этому делу.
- Подумал - вдруг я что-то упускаю. Вдруг оно и вправду так приятно, как ты мне показываешь.
Йоджи улыбается, устало откидывая голову ему на плечо.
- Я хочу, - спокойней повторяет Шульдих. - Теперь - точно. Какая-то дрянь в голове не позволяет мне… и я даже не знаю, почему.
Йоджи думает, что может с этим смириться. По крайней мере, сейчас.
Нет, досадно, конечно - просто черт побери, как досадно! - но… не смертельно же.
В конце концов, важно не то, какую позицию ты занимаешь в постели - а с кем ты ложишься в эту самую постель.
- Я не собираюсь с этим мириться, - будто отвечая на его мысли, заявляет Шульдих. - Я и так смирился со многим. С тем, что мне нельзя наружу, с глюками и кошмарами, с… а, к черту. С тем, что, скорей всего, не дотяну до старости в здравом уме. Но есть вещи, которые никто не будет мне диктовать. Даже я сам.
Йоджи усмехается:
- Звучит как бред.
- Добро пожаловать в мою жизнь, - серьезно говорит Шульдих.
Йоджи уговаривает его лечь и забирается под одеяло вместе с ним. Они не трогают друг друга - только касаются плечами и бедрами.
В каком-то смысле это даже интимней, чем секс. Неутоленный зуд бродит по телу, не давая покоя. Чем больше Йоджи старается лежать смирно, тем сильнее его ломает, как от температуры.
- Как дела у Тайванца? - спрашивает он, чтобы отвлечься.
- Ничего хорошего, - отвечает Шульдих. - Атсуко - его невеста, которую он считал погибшей - выжила, но потеряла память и теперь ненавидит его.
Йоджи пытается представить, что чувствовал бы, если бы Шульдих забыл и возненавидел его.
Бедняга Тайванец, несладко ему пришлось.
- Она ведь не первая, кто потерял память, да? Еще этот мальчик… Оку?
- Оки. Настоящее имя Минори Такамору.
- Так он тоже Такамору?
- Ага. Но учти, это спойлер. Он сам еще не знает.
- Ясно.
Оба замолкают. Йоджи слушает дыхание Шульдиха. Дождавшись, когда оно станет глубоким и ровным, начинает потихоньку выбираться из постели.
- Трусы не забудь, - едко замечает Шульдих. В голосе нет и следов сонливости. - Не надоело сбегать?
Йоджи замирает.
- Я не сбегаю. Просто… думал, тебе удобней спать одному.
- А тебе?
- Нет, - подумав, говорит он.
- Мне тоже нет.
Так он впервые остается у Шульдиха до самого утра.

tbc

@темы: OTP, WK, Агорафобия

---

Альтернатива

Через несколько минут завтрак был сервирован. Гость вежливо отказался от предложенной табуретки, быстро поел стоя, оделся, взял предложенные Йоджи деньги на такси и поцеловал блондина в нос:

- Ну все, я побежал, было классно, может, еще увидимся, я в том клубе часто бываю. Всем пока, приятно было познакомиться!

- Что это было? - зловещим шепотом спросил Абиссинец, когда за Мики захлопнулась входная дверь.

- Да так, - гордо сказал Йоджи. - Познакомился вчера. Я, кстати, бисексуал, если вы не знали.

Айя не знал. Если бы знал - никогда не позволил бы себе так увлечься. Заведомо недостижимые мечты безопасны, они утешают и согревают в трудные минуты, но не дают слишком уж зарываться и совершать безрассудные поступки, которых нельзя себе позволять. А этого позволять никак нельзя, несмотря на то, как отчаянно встрепенулась надежда у него в душе, несмотря на то, что он уже не мог вспомнить, почему так твердо решил в самом начале, что ничего не будет.

Нет, как раз именно поэтому.

- Ребята, - решительно сказал Оми. - Я тоже хочу поделиться с вами одним секретом. Не знаю, как вы к этому отнесетесь. Йоджи-кун, все-таки... Но я хочу, чтобы между нами не было никаких тайн.

Он перевел дух, залился румянцем и выпалил:

- Мне нравятся парни!

Айя вздрогнул, Йоджи улыбнулся, а Кен потрепал Оми по плечу и сказал:

- Да ладно, чибик, тоже мне, большое дело. Нам тут всем нравятся парни. Правда, Айя?

@темы: WK, Цитата

---

О майн готт

Дорогое Мрзд порадовало с утра)

На руках Шульдиха были тонкие перчатки, Рё только сейчас их заметил. Когда смотрел, как в зеркале эти самые перчатки расстёгивают пуговицу за пуговицей его пиджак и рубашку. Нет, Шульдих не просто раздевал, он гладил его плечи, легко и дразняще проводил по животу, задевал горло, распахивая воротник, и Рё выгибало от этих прикосновений. Сколького же он о себе не подозревал. Что ему понравится быть с мужчиной. Что ему захочется этого до полного безрассудства. Что он забудет обо всём и будет мечтать лишь о поцелуе... Шульдих действительно его поцеловал, нет, укусил в шею, склонившись над ним и толкнув вперёд. Рё еле успел схватиться за умывальник, бросил растерянный взгляд в зеркало на собственное ошеломлённое лицо. Сердце билось всё быстрее и быстрее.

— Чёрт побери, я потом заставлю их уничтожить эту запись, — пробормотал Шульдих, прижимаясь к нему и с силой проводя руками вдоль боков. — Все записи с тобой...

— Что?.. — еле владея языком, выдавил Рё.

— Помнишь, я просил закрыть глаза, если что-то случится? — вместо ответа напомнил Шульдих. Его акцент слышался более грубым. Рё от этого вело не хуже, чем от физического прикосновения.

— Помню, — ответил он.

— Закрой, сейчас.

Рё зажмурился, с дрожью во всём теле ощущая, как рука в перчатке накрывает его живот. Пальцы коснулись его пупка, надавили, и он выгнулся от этого прикосновения, впечатываясь спиной в живот и грудь Шульдиха.

— Тише, тише, — успокаивал шёпот над ухом.

Что-то внутри потянуло, и Рё не выдержал, застонал, хватаясь за край умывальника. Одна ладонь Шульдиха легла ему на глаза, надёжно прикрывая веки. Рё вжал затылок в тело позади себя.

— Сейчас, почти всё. Ты молодец, — шептал Шульдих, продолжая... Продолжая что?

Рё со внезапным страхом вспомнил свой кошмар, садиста-доктора, кресло и огромного паука, который забрался ему в живот.

— Нет, — забормотал он и замотал головой, стараясь выбраться из рук Шульдиха. — Нет!..

— Сейчас...

— Пусти! — он напряг руки, стараясь отжаться и отодвинуться назад, но Шульдих показался тяжёлым, будто неподъёмная каменная плита. Его было не сдвинуть с места...

— Всё!


Нимагунимагу. Срочно холодный душ и четыреста капель валерьянки!

@темы: OTP, WK, Я матерюсь только когда меня переполняют эмоции. То есть практически всегда, Ссылки

---

Перечитала "Жить мгновением" и "Почти случайную историю" - два любимейших БрэдоЙоджа с взаимностью, нежностью и заботой.
Вспомнила, почему они мне одновременно ужасно нравятся и - бесятбесятбесят
Слишком очевидная раскладка, угу. И я даже не о постельной.
Отдельный сквик: не люблю, когда Шульдих читает его мысли, сам не будучи... кхм... вовлечен. Очень это... нездорово.
Шульдих, кстати, тру прекрасен в "Жить мгновением". Буквально парой абзацев, но я прямо растеклась залюбовалась))

Ленивая улыбка изогнула широкий рот иностранца, пока Йоджи пялился на него, застыв с сигаретой на полпути ко рту. В отличие от официального наряда Кроуфорда, немец был одет в потёртые джинсы и свободную белую блузу с длинными рукавами. Желтая бандана не сдерживала волосы, и они свободно падали на лицо и плечи. Розовые очки, однако, были на месте. Простая перемена одежды заставила его выглядеть совсем иначе, чем он выглядел за работой. Он выглядел... нормальным, несмотря на дикий цвет волос. Он казался моложе... безопаснее. Это была странная иллюзия: Йоджи знал, что этот человек был небезопасным во всех смыслах данного слова.
- Это за мной, - сказал Кроуфорд. Судя по голосу, его опять что-то позабавило. Йоджи знал, причина была в том, как он смотрел на телепата. - Я надеюсь, вы помните Шульдиха?
- Ага, - отозвался Йоджи и, не придумав ничего лучшего, добавил, - Привет.
Шульдих рассмеялся в ответ.

@темы: WK, ИМХО, Цитата

---

Четыре пары наручников и др

Бывший Вайсс, бывший детектив, бывший натурал
Любимая фраза всего фика, в общем-то
Еще вот это нравится, из начала:
Кудо на несколько секунд опустил лоб на рулевое колесо, нервно кусая губы. В голове было отвратительно пусто. В нем боролись осторожность и то странное, неосязаемое чувство, именуемое честью.
Шульдих - такое мимими
Ну и недодали мне их сильно, конечно же. Обидно, когда недодают именно в тех историях, где очень надо.

В "То, чего ты не знаешь" у меня, оказывается, сохранена только вторая часть - видимо, обстоятельства того, как именно Йоджи с Кеном оказались в наручниках, показались мне недостаточно захватывающими)) А вот вторая - хотхотхот, перечитала два раза. Только напрягает, что Кен все время "хихикает" - все-таки, наверно, автор имел в виду не совсем то, что сформулировал переводчик.

В целом мне нравится вот что: я вижу, где интересная идея, где потрясающий слог, а где откровенный дроч на героев - зачастую в одном и том же фике. А где просто порн, в котором главные герои - два (а то и три) члена, для антуража прикрепленных к WKшным мальчикам. И мне нравится всё! Нигде не жмет, абсолютно))

Только одного автора сейчас - исключительно через фейспалм и с мыслью "Мне правда такое нравилось?" Как мо-о-олоды мы бы-ы-ыли...

@темы: OTP, WK, ИМХО, Цитата

---

ААААААаааааааа

– Ты сбрендил, Фуджимия? – вежливо поинтересовался Кроуфорд после того, как выслушал Айю. – Я, вообще-то, давно это подозревал, но у меня не было доказательств. Теперь все очевидно.
– Нет, я не сбрендил. У меня просто случилось временное помутнение рассудка за три секунды до того, как я пообещал Цукиёно помочь. Теперь мне, бедному безумному психу, не зазорно попросить Шварцев об… эээ… одолжении.
– Хм. Хорошенькое одолжение! "Одолжите мне Шульдиха!"
– Да верну я тебе твоего драгоценного телепата целым и невредимым. Сам могу в заложниках остаться, если ты, хм… опасаешься подвоха.
– Но зачем нам, плохим парням, возится с твоими проблемами? Только не кивай на историю с твоей сестрой – это была работа, ничего личного. Я тебе ничего не должен, ты мне ничего не должен. Так что – до свидания, спасибо, что рассмешил.
– Да что ты уперся? Много времени это не займет, а ваш Шульдих не слишком высокоморальный человек. Ему это даже понравится, ведь наш Оми такой симпатичный!
– Ну, знаешь, Фуджимия! Шварц не нанимались сексуально обслуживать Вайсс. Пошутили – и хватит. А теперь катись от…
– Могу предложить взамен револьвер Галана… – как бы невзначай бросил Айя. – 1868 год, бельгийский…
Брэд замолчал на полуслове, заинтересованно уставившись на собеседника.
– …Шестизарядный, центрального боя, самовзводящийся… – продолжил Айя, стараясь придать голосу чувственность.
Кроуфорд сел поудобнее, поправил очки и весь обратился во внимание.
– …Ствол стальной, восьмигранный, нарезной, с подствольным приливом для надевания…
Брэд тихо вздохнул и украдкой облизнул губы.
– …на ось барабана. У дульного среза расположена неподвижная мушка. Сечение канала ствола образовано 12-ю дугами, обращенными выпуклостями к центру…
Командир Шварц, вдруг ставший похожим на большого кота, потерся поясницей о спинку кресла и прикрыл глаза от удовольствия.
– …Барабан на шесть камор, с зубцами, которые обеспечивают его фиксацию при поворотах. Ось барабана жестко…
– Хрыммм… – замурлыкал себе под нос Кроуфорд. – Хрымм-мням-ням…
…соединена с корпусом револьвера, и к переднему ее концу шарнирно прикреплен длинный…
– Помедленнее… – попросил Брэд.
– …рычаг, завершающийся изгибом, образующим спусковую скобу... – послушно замедлил темп Айя.
– Ах… – вздохнул Кроуфорд.
– …на полевых испытаниях стрелял без осечки после того, как его, заряженным… держали час под водой… – Фуджимия понизил голос до эротического шепота, – …скорострельность… восемнадцать… выстрелов… в минуту…
– Хватит… – сказал Кроуфорд, – помолчи… Мне надо подумать.
Айя послушно замолчал и, рассеянно постукивая пальцами по подлокотнику, стал допивать кофе.
"Револьвер, конечно, изумительный… и я, конечно, коллекционер… но – Шульдих?..." – закрыв глаза, подумал Брэд.
"Кроуфорд, конечно, коллекционер… и Шульдих, конечно, развратник… но – Оми?..." – с неожиданной ревностью подумал Айя.
"Я, конечно, развратник… и Оми, конечно, хорошенький… но – Брэд?..." – крайне обиженно подумал Шульдих, подслушивая из соседней комнаты.
Через 10 минут, прошедшие в нервном молчании, допив остывший кофе, Айя решительно встал и направился к выходу. Кроуфорд приоткрыл один глаз и как-то неуверенно спросил:
– Эй… Вайсс… ты куда?
– Дурацкая была идея, – признался Айя больше самому себе, чем Брэду, – я действительно с ума сошел. Забей и расслабься. Не нужен нам твой Шульдих, сами обойдемся.
– А как же револьвер взамен? – для приличия спросил Брэд.
– В эту пятницу, на аукционе Маруи. Сходи и купи, – с этими словами Айя кивнул на прощанье и вышел.
Шульдих за стенкой показал средний палец в ту сторону, где (как он полагал) сидел Кроуфорд.
Кроуфорд в кресле показал кулак в ту сторону, где (как он полагал) находился Шульдих.
Айя на улице сложил пальцы в фигу и показал их в ту сторону, где (как он полагал) находился Оми.
День только начинался, и начинался он плохо.

TaiD "Придется делать самому"

@темы: Чисто поржать, WK, Цитата